https://cdn.readovka.space/video/objasnaet/07-10-2023-01.mp4

Как современная Украина оказалась инкарнацией советского проекта

Непременным атрибутом враждебной нам Украины принято считать снос памятников — как советских, так и посвящённых дореволюционной России. О том, что уничтожать монументы — плохо и что так делают только нехорошие дяди из Киева, вам на улице скажет любой ребёнок. Но мало кто знает, что капитальное разрушение прошлого придумали не украинцы — нынешние захисники незалежной лишь повторили опыт СССР.

Homo ucrainicus как новая версия Homo soveticus

В 2003 году президент незалежной Леонид Кучма во время презентации своей книги с говорящим названием «Украина — не Россия» произнёс следующее: «Русский человек давно создан своей историей, и нет опасности, что он перестанет быть русским. У нас же на повестке дня стоит задача, о которой в этой книге я сказал, перефразируя выражение известного итальянца: создать украинца». Точнее и не скажешь.

До Кучмы и его преемников подобную общность пытались сконструировать советские вожди. Не получилось — то ли побоялись, то ли не видели необходимости объявить решительный бой национальным чувствам. В итоге окрепшие национализмы спустя несколько десятилетий не оставили от Страны Советов и камня на камне.

Архитекторы украинства учли эту ошибку и преисполнились надеждами на успех. Там, где творцов Homo soveticus ждал провал, создатели Homo ucrainicus намерены победить.

Всё начинается с переписывания истории

Создание нового общества что в СССР, что на Украине проходило по одинаковым лекалам. Сначала прошлое подлежало частично — переписыванию, частично — забвению. После этого опустевшее место заполняла его нужная трактовка. Чтобы не возникало лишних вопросов, целые пласты истории просто-напросто стирались. Так, в одной из советских газет 1920-х годов прошлое преподносилось как «предреволюционная жизнь и борьба отцов и дедов нынешнего пролетарского читателя». Всё, что было старше дедов, вытеснялось в сферу шуток и анекдотов.

В раннем СССР российская история до XIX века была попросту вырезана. По замыслу большевиков, прошлое заключалось в борьбе народа и его «лучших представителей» с самодержавием — и только. Трудящиеся массы подвергались угнетению, а любые успехи «царизма» это угнетение только усиливали. Даже победа в войне с Наполеоном трактовалась как «начало жесточайшей всеевропейской реакции».

«Это было собрание нескольких десятков народов… объединённых только общей эксплуатацией со стороны помещичьей верхушки, и объединённых притом при помощи грубейшего насилия», — под этими словами отца советской историографии Михаила Покровского о России вполне подписались бы и идеологи современного украинства.

Нынешние жовто-блакитные большевики убрали из учебников Дмитрия Донского, Минина с Пожарским, маршала Кутузова и других героев русской истории. В самостийной версии история — это постоянная борьба украинского народа с царистско-коммунистической Москвой. Место «тёмного» царского прошлого заняло «тёмное» российское прошлое. Всё, что не вписывается в данный концепт, отброшено прочь.

Налицо — тотальная квазиисторизация массового сознания, без которой ни советский, ни украинский проекты хоть на какое-либо продолжительное время состояться бы просто не смогли.

Расчистка места для проекта

Переписать историю мало — окружающее пространство должно быть приведено в соответствие с её новой версией. Отсюда — необходимость в уничтожении памятников ненавистной исторической эпохи и смене названий.

Первый урок по масштабному сносу монументов дали большевики. Вскоре после прихода к власти они разрушили посвящённую участникам Русско-турецкой войны 1877–1878 годов часовню Александра Невского. Могилы геров Куликовской битвы Пересвета и Осляби были превращены в фундамент для компрессоров. В Нижнем Новгороде взорвали храм с останками Кузьмы Минина, а надгробия с могилы князя Дмитрия Пожарского в Суздале были использованы для строительства фонтана. Памятники царским генералам и губернаторам разрушались и переплавлялись. Улицы и города переименовывались. Масштабы кампании по уничтожению культурного наследия Российской империи превосходили даже наблюдаемое нами с 2014 года на Украине.

На возмущённый вопрос «непонятливых» деятелей культуры, к чему такое варварство, тогдашние советские власти отвечали: «Москва — не кладбище былой цивилизации, а колыбель подрастающей новой пролетарской культуры, основанной на труде и знании». Коротко и ясно.

Технология изобретения культуры

Переписывание учебников по истории и снос памятников стали лишь подготовкой для засева нового сознания массовой культурой.
В раннем СССР всё — и печать, и кино, и театр, и архитектура — было направлено на тиражирование новой идентичности. Причём сначала полагалось приложить усилия к разрушению старого — национальной гордости, религиозных «предрассудков» и семейного быта. Отсюда — борьба с «великорусским шовинизмом», православием и традиционным браком, провозглашёнными главными атрибутами отсталости и мещанства. Их место должны были занять интернационализм, атеизм и равноправие полов — в СССР; национализм, христианско-языческий синкретизм и гендерное разнообразие — в современной Украине.

Пока советский масскульт глумился над прошлым (Русь! Сгнила? Умерла? Подохла? / Что же! Вечная память тебе. / Не жила ты, а только охала / В полутёмной и тесной избе), власти добивали тлевшие очаги сопротивления разгромленной Церкви, а её остатки брали под контроль. Спустя столетие подобное произошло и на Украине — раскольническая ПЦУ получила автокефалию, а УПЦ до сих пор уничтожается извне и изнутри. Сейчас мы наблюдаем финальные аккорды расправы над историческим православием в этой стране.

Контроль властей СССР над обществом был бы невозможен без ликвидации патриархальной семьи посредством внедрения гражданского брака и пропаганды свободных отношений. Возникшие после революции общества «Долой стыд» и «Долой невинность» стали неотъемлемой частью «советской сексуальной революции». Власти незалежной же бьют по традиционным отношениям и выдают карт-бланш меньшинствам. Так украинский проект неожиданно, но закономерно приобрёл сексуальное измерение.

Телевидение тоже послужило делу пропаганды нового мировоззрения. В 1928 году вышел фильм «Капитанская дочка» по знаменитому роману Пушкина — ценностная система ленты была вывернута наизнанку. Пётр Гринёв был показан трусливым и недалёким, а главным положительным героем оказался… предатель Швабрин. В фильме он, правда, именуется Шваневичем. Это дерзкий дворянин-«народник», который переходит на сторону Пугачёва согласно своим убеждениям и провозглашается эталоном для подражания.

Ранняя культура СССР за дефицитом собственного багажа была вынуждена паразитировать на русской классике, коверкая её до неузнаваемости и меняя смыслы на противоположные. Как метко указал сценарист «Капитанской дочки», советский писатель Виктор Шкловский: «Каждая эпоха имеет право переделывать предыдущую».

После такого воровство русских героев — от князя Святослава до академика Королёва — и их переделка в украинцев не выглядят чем-то из ряда вон выходящим.

Утверждение новых основ

Чем фундаментальнее изменения — тем основательнее трансформируется общество. Таков главный советский рецепт.

В освобождённом от культуры царской России раннем СССР место Кутузова, Багратиона, Нахимова и Скобелева заняли Чапаев, Будённый, Ворошилов и Щорс. Это были герои новой нации. Им ставили памятники, их воспевали в стихах, в учебниках им посвящали целые параграфы.

И как венец всего должен был измениться язык — не просто лицо культуры, а её основа.

Начали большевики с реформы алфавита. Именно им мы обязаны исчезновению твёрдого знака после согласных на концах слов и другим новинкам. Но на этом реформу языка завершать не собирались, так как руководство страны видело в русском алфавите пережиток «национал-буржуазной великорусской идеологии». В стране возникли кружки эсперантистов, которые готовили свою замену нашему языку. В 1929 году советское руководство активно обсуждало его перевод на латиницу. Сложно сказать, чем бы всё кончилось, не откажись Сталин от этой затеи в 1930-е годы.

Сейчас смена алфавита обсуждается на Украине. С такой идеей в 2021 году выступил глава СНБО Алексей Данилов. Отказ от кириллицы, по его мнению, является «одной из фундаментальных вещей» для незалежной нации.

Смогут ли украинцы завершить то, чего не успели большевики, мы ещё увидим.

Будущее Украины под вопросом

Судьба СССР и советского человека должна послужить предупреждением архитекторам украинства. Не считающаяся с реальностью борьба за воплощение в жизнь радикальной утопии оказалась обречена даже в условиях изобилия ресурсов, которыми обладали большевики. Созданная ими государственность просуществовала всего 70 лет. Оснований считать, что постсоветская Украина в своей агрессивной форме проживёт больше или столько же, конечно же, нет.

Впрочем, и в наши дни можно встретить людей, называющих себя «советскими». Это можно рассматривать как побочный эффект распада большой системы, из-за масштабов растянувшийся на целые десятилетия.

Причины краха советского общества кроются в неизбежной рутинизации и потере привлекательности утопии. Борьба за мировое переустройство окончательно перестала занимать народ в 1960-е годы, а компенсировать эту потерю коммунизму было нечем. Когда людей настигло разочарование, они обратились к традиционным пластам культуры и истории в поиске спасения.

Без настоящей, не эрзац, национальной идеи, любая попытка построить государственность скатывается в потребительство. Как мы и увидели в случае СССР, к концу века, начатого революцией, на первый план для людей вышли не мечты о коммунизме, а пресловутые джинсы и сто сортов колбасы.

Подобное может произойти и с незалежной. Революционный пыл молодых украинизаторов уже стал причиной отпадения Крыма, отделения Донбасса и начала СВО. Капитулируют ли зодчие украинства прямо сейчас или продолжат борьбу с Россией до «последнего ВСУшника», по большому счёту значения не имеет. У всех утопий — один конец.

Возможно, через полвека наши потомки будут удивляться, встретив на улице Киева или Одессы называющего себя «украинцем» одинокого прохожего, и вертеть пальцем у виска, провожая его после короткого и яростного спора.