Валерий Фадеев: Ребенка, не знающего русского языка, нельзя принимать в школу

Валерий Фадеев. © Юрий Инякин/ПГ

Глава Совета по правам человека считает, что в России необходимо жестче бороться с созданием анклавов

В России, по оценкам экспертов, живут свыше 10 миллионов мигрантов. Количество преступлений, которые они совершили, в 2023 году увеличилось на 75 процентов. К решению острых миграционных проблем нужно подходить комплексно, считает советник президента, председатель Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека Валерий Фадеев. Работодатели должны доказать, что не нашли местных работников, детей, не говорящих по-русски, нужно подготовить к школе, а анклавы искоренить. В интервью «Парламентской газете» глава СПЧ предложил разобраться, почему в России до сих пор разрешены никабы, а в этнических сообществах популярны ММА-клубы, а не секции настольного тенниса.

- Валерий Александрович, какие миграционные проблемы сегодня несут наибольшую угрозу для России?

- Самая опасная проблема — это возникновение анклавов, которые уже образуются на территории России. Их не создают специально, просто мигранты тянутся друг к другу, предпочитают жить в определенных районах, а кто побогаче — покупают там квартиры. Главная беда в том, что в анклавах перестает работать закон, как мы видим на примерах Франции и Англии. И эту проблему можно решить только жесткими методами. Можно, например, квотировать покупку квартир в определенных районах, чтобы мигранты не скапливались по национальному признаку. Но этот вопрос требует обсуждения, важно не нарушить права человека.

- В регионах предлагают строить городки для мигрантов рядом со стройками и складами, где они работают.

- Спецгородки — арабский вариант решения проблемы, причем довольно жесткий. Приехал трудиться в страну, значит, будешь жить в городке. Я не уверен, что это правильно. Нужно двигаться по пути адаптации и интеграции мигрантов, а не загонять их в лагеря.

- В сети часто призывают запретить этнические ММА-клубы. Что думают об этом в Совете по правам человека?

- С одной стороны, кто может запретить людям заниматься спортом? Но, с другой стороны, почему трудовые мигранты выбирают не настольный теннис или бадминтон, а именно боевые искусства? Возникает очевидное подозрение, что эти десятки тысяч людей могут готовиться к чему-то очень нехорошему. Если у силовиков есть мотивированные опасения, что возникновение подобных клубов может привести к экстремизму, то с ними нужно поступать соответствующим образом.

- Мечети тоже часто вызывают недовольство местных жителей.

- Подобные недовольства не связаны с мусульманами, которые живут в России столетиями. Речь идет о ситуациях, когда трудовые мигранты требуют их строительства. Есть случаи, когда приезжие попадают под влияние радикальных проповедников, обученных в других странах, которые могут проповедовать в молельных домах для мигрантов.

Обращу внимание еще на одну проблему: в России разрешены никабы, полностью закрывающие лицо женщинам. Открытыми остаются только глаза. И это при том, что сейчас даже в некоторых странах Центральной Азии никабы запрещены. Я буду обсуждать этот вопрос с представителями традиционного ислама и региональных властей. Но предварительно обозначу свою позицию: считаю, что никабы в России должны быть запрещены.

- Ответственность за все острые ситуации привыкли возлагать на приезжих. А есть ли проблемы с нарушением миграционных законов в нашей стране?

- У нас, к сожалению, в миграционной сфере выстроена мощная коррумпированная система, и в обществе порой видят какие-то конкретные случаи из этой системы. Например, «вдруг» выяснилось, что мигранты покупают сертификаты на знание русского языка. Тому, кто хотя бы немного заинтересуется этим вопросом, сразу станет ясно, сколько денег нужно заплатить, чтобы получить сертификат, вообще не зная русского языка.

Аналогичная ситуация сложилась и с гражданством. Покупку гражданства надо прекратить! Мигрант, который к нам приезжает, хочет заработать денег и стать нашим гражданином, сталкивается с коррумпированной системой. Мы сами демонстрируем, что можно презирать страну, в которую он приехал, и подталкиваем к криминалу.

- Нужно ли ужесточать правила получения российского гражданства?

- Нет, с ними все в порядке, у нас довольно жесткие правила получения гражданства. Нужно просто их соблюдать. Другое дело, что гражданство России должно не только давать права, но и возлагать обязанности. Мы в СПЧ предлагали организовать процедуру так, чтобы получение паспорта и постановка на учет в военкомат происходили в одно и то же время, за одним и тем же столом. И уже сейчас эта процедура запущена.

- Мы затронули тему владения русским языком. Что еще в СПЧ предлагают в этой области?

- Человек, который поехал работать в другую страну, должен знать ее язык хотя бы на минимальном уровне. Это требование действует во всех странах Европы. Его нужно, безусловно, выполнять и в России. И уже на этом этапе будут отсеиваться люди, желающие приехать в нашу страну.

Следующий наболевший вопрос связан с детьми мигрантов. У Совета по правам человека очень простая позиция: ребенка, не знающего русского языка, нельзя принимать в школу. Прежде его нужно обучить русскому языку. Взваливать эту обязанность на школы неправильно, необходимо создавать специальные центры. Если в классе есть дети, не владеющие русским языком, в первую очередь это нарушает их права. Они просто ничему не научатся. Кроме того, такая ситуация нарушает права других детей, которым мешают учиться, а также права учителей, на которых возлагают дополнительную работу. В результате возникает хаос.

Также в семьях мигрантов не редкость, когда женщина не знает русского языка, даже в семьях, уже получивших гражданство. Я считаю, что это недопустимо.

- Вы выступаете за интеграцию мигрантов в российское общество. А может, они и не нужны нам вовсе?

- Я не видел никаких исследований о том, сколько нам реально нужно иностранной рабочей силы, в каких отраслях и регионах. Взять, к примеру, стройку: сколько там нужно мигрантов? Никто не знает, но говорят, что много. При этом производительность труда в российском жилищном строительстве в четыре раза ниже, чем в США. Может быть, лучше поднять производительность труда, хотя бы вдвое? Тогда потребуется в два раза меньше работников. Кроме того, вырастет зарплата, появится возможность привлечь местных жителей. Конфигурация всего рынка труда может измениться.

- Выходит, надо обратить внимание на работодателей, заинтересованных в завозе мигрантов?

- Работодатели рассказывают, что мигранты работают по 10 часов в день, 60 часов в неделю, а россияне на это не пойдут. Но прежде всего это говорит о несоблюдении работодателем Трудового кодекса. А несложное сопоставление налоговой отчетности и предлагаемых на рынке труда зарплат позволяет выявить, что зарплату некоторые компании выплачивают серую, без налогов. Россияне уже редко соглашаются на такую оплату, а мигрантов это вполне устраивает. У большинства иностранных работников медицинская страховка формальная, а условия проживания — неприемлемые. Все это неправильно. Если мы задумаемся о правах мигрантов и потребуем их выполнения, это уже будет движением к нормализации ситуации.

Необходимо создать и реестр работодателей, которые заявляют о потребности в иностранной рабочей силе. И они должны объяснить или доказать ответственным ведомствам, почему не могут найти работников на внутреннем рынке.

- Депутаты предложили запретить мигрантам покупать оружие на территории страны, а также ввести пожизненный запрет на въезд в Россию иностранцам с судимостью. Поможет ли это снизить количество преступлений?

- По поводу судимости — всякое бывает в жизни. Я не уверен, что надо запрещать въезд судимым, если это не какой-то террорист или радикальный экстремист. А вот что касается покупки оружия, считаю, необходимо определить срок жизни с российским паспортом, например, пять-десять лет, прежде чем мигрант получит такую возможность.