Сергей Григоров: О позиционном тупике и войне дронов

У нас позиционный тупик?

С большим интересом прочитал и Дмитрия Стешина, и отзыв моего товарища Алексея Живова о том, что у нас позиционный тупик.

Часть  I

Первое. Я не вижу позиционного тупика.  Вижу планомерное пусть и медленное продвижение русской армии.

Более того, усилившееся подталкивание что России, что Украины к мирным переговорам как раз свидетельствует о том, что в войне достигнут перелом в пользу России. Очевидно, что спасти украинское государство может только мир, причём чем скорее тем лучше для Украины. Да, Украина может получить ещё больше вооружений, боеприпасов, наёмников, она может причинить нам больше жертв и провести больше террористических акций против нашего населения. Но ничто не может переломить в пользу Украины ход войны кроме мира. Более того, нам необходимо ликвидировать Украину до того, как Запад будет готов вступить в войну непосредственно.

Второе. Мне не очень понятен пример Алексея с экскурсом в военную историю к стратегии Михаила Кутузова как примера как надо думать о противодействии войны дронов. Противодействие войне дронов это вопрос технологии, организации, тактики. В то время как военная стратегия у нас конечно есть. И она оказывается выигрышной (намеренно ухожу от анализа как лучше надо было действовать в начальном периоде войны). Сегодня очевидно, что стратегия состоит в том, чтобы провоцируя Украину на "контрнаступы", самим опираясь тылом на мощнейшую агломерацию Донбасса, выбить как можно больше живой силы противника, не переходя преждевременно в стратегическое наступление малыми силами против ещё не обрушающейся армии противника.

 
Третье. Более того замечу, что война против Франции и её союзников в 1812-1814 годах, что война против нацисткой Германии и её союзников шла до исчерпания мобилизационного резерва метрополии противника. Сейчас нам тоже противостоит мощнейшая западная коалиция, без поддержки которой Украина бы проиграла войну ещё в 2022-м году. Но западная коалиция не готова вести контактную войну своей живой силой по различным мотивам. Потому война будет продолжаться до исчерпания мобилизационного ресурса Украины. При этом не потребуется достигать даже смерти последнего украинца. Крах произойдёт существенно раньше.

Четвёртое. Я намеренно не рассматриваю сейчас качество командования высшего и среднего звена нашей армии. Критику и качество знаем. Однако несмотря на это качество, которое бы мы желали иметь лучше, перелом достигнут и военная стратегия выдерживается. При этом Верховное командование в условиях войны пошло и на смену управления военной машины, поставив министра, который обладает прекрасными качествами как и управления большими системами, так и крайне внимательного к деталям, обладая большой эрудицией и высоко моральными человеческими качествами. С новым министром армия и общество обоснованно связывают большие надежды.

Пятое. Вместе с тем, даже достигнув перелома в войне, от общества и армии остаются скрытыми конкретные цели войны. Проще говоря, неизвестно на какие границы мы должны выйти, какие территории присоединить и что такое денацификация. В этих условиях каждый трактует цели войны по-своему.

Однако резюмируя первую часть рассуждений, надо сказать, что война дронов является новым типом войны, качественно отличным от войн предшествующих. Равно и Первая мировая, и Вторая мировые войны для своего времени также являлись новыми типами войны.

Более того, если бы не война дронов, то сегодня нами был бы достигнут уже не стратегический перелом, когда война в общем выиграна ресурсами, а мы бы уже имели обрушение фронта противника. О людских потерях в порядках цифр я призываю верить нашему Верховному главнокомандующему. Не так давно он их озвучивал.

Фронт противника от обрушения прямо сейчас удерживает крайне массированное применение дронов противника. Это существенно замедляет ход войны, увеличивает потери, но даже война дронов не даст уже Украине остановить перелом. Только притормозить. Дронов мы имеем в разы меньше. Но имеем превосходство в остальных вооружениях.

Часть II О войне дронов

Категорически согласен с коллегой, что надо предвидеть и уметь думать заранее. Иметь инициативу, а не только реактивное решение.

Многие гражданские аналитики и до войны, и с самого её начала (если мы СВО определяем как начало) предупреждали о многом, буквально кричали о многом. И о защите морских гаваней, и об укрытиях самолётов на аэродромах, и о войсках БПЛА, и о системах ПВО для защиты объектов инфраструктуры, топлива и энергетики. Было очень много дельной аналитики от тех, кто умеет и в стратегию, понимает как работают большие системы, и кто внимателен к деталям. В итоге крайне от многого отмахивались, ветеранам-тимурам виднее, а многие решения принимались запоздало. Потеря времени на войне – потеря крови.

По дронам мы в догоняющих.
Изначально была проблема слепоты армии, отсутствия дронов для наблюдения, разведки, корректировки огня. Худо-бедно проблема силами гражданского общества решена. Однако до сих пор сохраняется дефицит подобных дронов. Дрон на фронте расходный материал. И материал дорогой. Солдат не имеет средств покупать его за свой счёт.

Потом у противника пошли дроны-сбросники, а с лета прошлого года по нарастающей дроны-камикадзе. Если изначально они охотились за бронетехникой и артиллерией, то потом уже за военными автомобилями, потом за любыми автомобилями, потом за пешими группами пехоты, а сейчас целью является и одиночный солдат. При этом по одной цели могут сразу работать несколько дронов. Более того, ночь перестала защищать от дронов-сбросников. Дроны-камикадзе активно применяются и для разбора позиций. Противник в дронах не испытывает нужды. Мы тут не на нулях уже, но всё равно в догоняющих.

Проблему же поставки дронов в нашу армии я бы решал в текущих условиях через предоставление батальонам и полкам финансовых бюджетных ресурсов, на которые они могли бы закупать дроны напрямую у поставщиков без конкурсных процедур, но по публично объявленной цене. При этом количество купленных дронов должно быть известно военнослужащим батальона/полка в целях профилактики воровства денег. Никакой военной тайны здесь не может быть. Эффект от нормализации поставок стократ превышает любую секретность в данной области. Речь именно о малых дронах, а не о беспилотной авиации.

Часть III Противодействие дронам

Можно ли выстроить линию коммуникации в условиях массированной работы различных дронов противника?

Вдоль линии коммуникации на укрытых позициях должны стоять пункты наблюдения. Нет ничего лучше глаз и ушей. Дрон-детектор хорош там, где дроны относительно редки, где у вас нет возможности работать по дрону прицельно, когда вы движитесь на транспорте, например. Получили сигнал – включаете купольный РЭБ. На передке и где на линиях коммуникаций дронов много, дрон-детектор будет работать постоянно. Более того, он засекает дрон на расстоянии километра, не отличает свой дрон от чужого. Большинство не определяют направление, расстояние до дрона также опередить сложно. Нужны дрон-детекторы, определяющие не только тип дрона, но направление и расстояние. Прибор для решения своих задач. Панацеей не является.

Да, РЭБ глушит и связь. Проблема тут в основном с купольными РЭБами сильной мощности. Они же и мишень, так как пеленгуются средствами разведки противника. Чем сильнее и дороже РЭБ, тем более дорогостоящий боеприпас для его поражения будет расходовать противник.

На передке и коммуникациях к передку проводная связь не является альтернативой. Ибо линии связи идут там же, где идёт пехота, снабжение, едет техника. Именно там будут работать БПЛА противника, наноситься удары артиллерией и минометами, в том числе кассетными боеприпасами. Хотите каждый день чинить по 10 обрывов провода в день? Там, где надо быстрее бежать? Там, где вас видно как на ладони? Там, где некуда прыгнуть в укрытие? Связисты закончатся быстро, а связи всё равно не будет.

РЭБ на автомобилях, носимый ручной, РЭБ на броне прервёт радиосвязь временно. Это терпимо. Ибо включается такой РЭБ на короткое время, а техника не задерживается долго на одном месте. Сразу уезжает, выполнив задачу. Миномёты и артиллерию никто не отменял.

Группа снабжения, эвакуации,  ротации должна иметь лёгкий носимый в руке РЭБ. Не более трёх-четырех кг. Такой РЭБ закрывает сектор. Лучше в группе иметь два прибора. Так как занимаясь одним дроном, вы можете быть атакованы вторым с другого направления. Хороший купольный РЭБ будет иметь излишний вес. А вы и так тянете на себе воду, топливо, пауэрбанки, продовольствие, БК, или раненого. И сами в тяжёлой экипировке.

Купольный РЭБ должен прикрывать позицию или транспорт. И тут вы всегда должны согласовать свою работу со своими подразделениями БПЛА и соседями.

РЭБом батальонного уровня и ниже вы как правило не собьёте мавик, дрон разведчик, сбросник. Точнее вам придётся долго сажать ему батарею. А у вас на это либо нет времени, либо вы экономите заряд. Но вы отгоните дрон и затрудните ему работу. Что тоже крайне важно. Сбивать РЭБом надо прежде всего дроны-камикадзе. Без видео-сигнала и сигнала управления они будут падать.

Мощный РЭБ прекрасно. Включить подольше прекрасно. Хорошее охлаждение ещё лучше. Но РЭБ надо заряжать. Либо генератор, либо пауэрбанк, либо ехать до розетки. Всё имеет свои ограничения.

И конечно БПЛА противника надо сбивать огнём. Где-то эффективна картечь, где-то снайперская винтовка, где-то зенитный пулемёт с хорошим прицелом и желательно чтобы стрелок управлял стрельбой зенитного пулемета дистанционно. Единичные экземпляры, говорят, есть. В принципе сбить можно всё. Было бы кому и чем.

Огневая точка засекается. Туда где сбивают, наносят миномётно-артиллерийский удар, либо атакуют роем БПЛА.

Наладить антидроновую работу можно. Каждая группа пехоты должна иметь РЭБ. Каждый транспорт и броня должен иметь РЭБ. РЭБы должны быть разными под соответствующие задачи. Вопрос в насыщении, обслуживании, ремонте, модернизации, и конечно в опыте и учёбе.

Часть IV К организации процесса

Гражданские инженерно-конструкторские бюро, цеха по производству РЭБ и БПЛА должны получить государственную поддержку. Но в данной сфере недопустимо создание монополии. Это не производство танков или истребителей. Создание финансовых бюджетных фондов на уровне батальонов и полков поддержат конкуренцию производителей с созданием оптимального соотношения цены, качества с требуемыми для фронта задачами.

При полках и бригадах должны быть созданы соответствующие инженерные подразделения (по факту во многих уже существуют), которые могли бы напрямую работать с производителями в том числе в зоне СВО. Выезд производителя в зону СВО, работа по накапливанию опыта, эксплуатации, модернизации оборудования не только с целью догнать противника, но и опередить его.

Сегодня на рынке существует вся необходимая линейка батальонного и "окопного" РЭБа по функционалу. Производство не успевает пока за заказчиками, а заказчики ограничены в финансовых средствах, во многом рассчитывая или на взносы самих военнослужащих или опираясь на поддержку волонтёров и гражданского общества.

Экономить на качестве и количестве РЭБ нельзя. Не говоря уже о бесценности каждой жизни, даже рассуждая цинично и бухгалтерски, что дешевле, обеспечить подразделения РЭБом или платить многомиллионные компенсации 300-м и 200-м. Да, насыщение РЭБом сейчас происходит, но темпы и время, темпы и время. 

Организационно-штатное расписание воинских частей необходимо приводить в соответствие с условиями и задачами нового типа войны.

В батальонах официально должны быть созданы взводы БПЛА, службы РЭБ и расчеты ПВО с соответствующим вооружением для борьбы с РЭБ. Выявление и уничтожение операторов БПЛА противника это уже задача разведки уровня бригады.

Необходимо тратить время на обучение кадров воинских частей, тратить время на полигоны, испытания. Любое оборудование, даже известное,  должно сначала тестироваться военнослужащими  в учебно-испытательных целях. А уже потом на линии боевого соприкосновения, ближнем тылу и коммуникациях.

Военнослужащие должны получить возможность для обмена опытом между воинскими частями.