Русских всё время пытаются запутать, обмануть, поставить в зависимое положение, этнически заместить, отменить вовсе или даже подвергнуть насильственному переформатированию. Потеряв в 1917 году национальный суверенитет, великий народ попал в руки своих заклятых врагов, всевозможных социальных экспериментаторов и прочих политических шулеров.    Сегодня мы впервые в своей истории попали в ситуацию, развалившую Польшу в XVIII столетии. Там каждый пан мог своим «nie pozwalam» («не разрешаю») уничтожать договорённости всех остальных. В реалиях федеративной многонационалии каждая из субъектных наций «панует» в своих национальных республиках, как вздумается её элите. И может в любой момент высказывать свои недовольства в отношении любых пожеланий русского большинства.    Вот захотели русские отметить какую-нибудь дату победы над монголо-татарами, являющуюся важным формирующим событием для нашей государственности. Из Татарстана раздаётся «Рөхсәт итмим» («не разрешаю»).    Федералы издали учебник по истории России, он не понравился в Чечне — и снова «не разрешаю».    Ставят памятник русским войнам на Кавказе — по требованию местной сепаратистской общественности его сносят.    Появилось желание поставить памятник Ермаку в Сибири. Нет, нельзя, местные татары высказывают своё недовольство.    Так происходит и в сотнях других случаев, приучая нацменьшинства дискриминировать русское большинство.    Федеративно-национальное устройство приучает и без того не сильно патриотическую российскую бюрократию руководствоваться принципом: главное — не раздражать местные национализмы.    Русским же обычно говорят: «Ну вы же большой народ, не обращайте внимания», «Сейчас не время поднимать эти вопросы, надо сохранять мир между народами». Ну или ещё проще — молчаливо игнорируют протесты русских общественных организаций.    Вообще, надо сказать, что российский федерализм культивирует интернационализм только для русских наряду с беззубым потаканием национализмам малых народов. Это, безусловно, совковое наследие, для которого не было ничего страшнее «великорусского шовинизма». Коммунисты воспринимали русскую нацию как имперскую и эксплуататорскую и всячески перекачивали русские соки на развитие многочисленных национальных республик. Насытившись и укрепившись, национальные коммунистические партии взорвали многонациональный СССР, самоопределившись как отдельные государства на вырезанных коммунистами из бывшей Российской Империи территориях.    Большая Россия с распадом Союза уменьшилась до размеров РФ. Но и...

Накануне президент РФ Владимир Путин выступил со специальным обращением к нации. Один из главных его посылов — Украина применила против России западное дальнобойное оружие, и региональный конфликт приобрел элементы глобального характера. Как считает политолог Алексей Кочетков, это обращение призвано показать Западу, что он уже не вполне осознает, что творит.   «Средств противодействия российским ракетам «Орешник» сейчас нет. Испытания этой ракетной системы проводятся нами в ответ на агрессивные действия НАТО против России. Вопрос о дальнейшем развертывании ракет средней и меньшей дальности будет решаться в зависимости от действий США и их сателлитов, — заявил Владимир Путин. — Мы вправе применять наше оружие против военных объектов тех стран, которые позволяют применять свое оружие против наших объектов. В случае эскалации агрессивных действий будем отвечать так же решительно и зеркально», — сказал президент.   Как отметил Путин, «Орешник» способен атаковать цели со скоростью до 2–3 км в секунду, а любые существующие системы ПВО не способны его перехватить. Он сообщил, что объекты для поражения будут определены Москвой, исходя из угроз безопасности РФ. Напомним, 19 ноября российские силы ПВО сбили в Брянской области пять запущенных ВСУ ракет ATACMS и повредили еще одну. Глава МИД РФ Сергей Лавров назвал это «сигналом о том, что Запад хочет эскалации конфликта».   «Это прямой сигнал и вызов Западу, который поддерживает, финансирует и покровительствует войне на Украине», — оценили обращение Путина в иностранных СМИ. Как написал The Economist, «эти действия выглядят как усилия России отговорить Запад от более углубленного вмешательства в ситуацию на Украине. Главный адресат этой речи — новая администрация Трампа». Украинский ученый Глеб Репич считает, что одного удара «Орешником» с ядерным зарядом хватит, чтобы полностью уничтожить Киев. «Для этого хватит даже пяти головных блоков из шести, а шестым еще можно уничтожить населенный пункт в пригороде», — указал он.   Как отметил координатор движения «Русский союз» Алексей Кочетков, «есть ощущение, что в воздухе запахло Апокалипсисом».   «Это ощущение возникло тогда, когда выяснилось, что ВКС России нанесли удар по Днепропетровску межконтинентальной баллистической ракетой. Это первый в мировой истории удар ракетой такого класса по населенной территории. Ранее они только испытывались на полигонах, и тут раз — и по Днепропетровску! — указал политолог. —...

    150 лет назад, 4 ноября 1874 года, в Петербурге родился Александр Васильевич Колчак – русский государственный, политический и военный деятель, ученый-океанограф, полярный исследователь, флотоводец, адмирал. Алексей Кочетков, политический комментатор, координатор движения «Русский союз», рассказал о личности адмирала.   «Александр Колчак для русских патриотов – фигура трагическая и очень масштабная. Есть некий исторический штамп, что и противоречивая. Но в нем не было ничего противоречивого – судьба Колчака была трагичной, как и само время, в которое он жил. С одной стороны, это блестящий морской офицер, человек из хорошей семьи, с традициями служения Отечеству. Человек, абсолютно преданный своей Родине, не революционер и не прохвост, искавший лишь собственной выгоды, – отметил политолог. – Колчак был выдающимся полярным исследователем. За короткий период своих полярных походов он сумел внести в эту сферу такой вклад, что мы до сих пор пользуемся плодами работы Колчака и его соратников. К тому же он выдающийся флотоводец, теоретик и практик минной войны на море и т.д.»   Когда члены Белого движения выдвинули его кандидатуру на пост верховного правителя России, то даже видные боевые генералы Врангель, Деникин и Алексеев признали его старшинство.   «В итоге он какое-то время был легитимным руководителем возрождавшегося государства Российского. Колчак был человеком, который даже в условиях острой нехватки человеческих ресурсов сумел объединить разрозненные силы, противостоявшие большевикам, в таком сложном регионе, как Сибирь: огромные пространства, мало людей и особенно военных ресурсов. Но даже в этих тяжелых условиях он умудрился противостоять такой мощной и хорошо вооруженной силе, как Красная армия. Ведь большевики пользовались всеми логистическими преимуществами, имели огромный численный перевес, а военные склады, оставшиеся после Первой мировой войны, находились в основном под их контролем. Военная промышленность России также располагалась в подконтрольных им регионах», – напомнил Кочетков.   Колчак оказался заложником ситуации и пытался решать проблемы, которые покажутся неразрешимыми даже многим современным военачальникам.   «Его основными союзниками в Сибири оказались люди недостойные, как в поговорке: «Лучше умные враги, чем хитрые друзья». Однажды ему улыбнулась фортуна – войска под командованием Колчака захватили часть золотого запаса Российской империи в Казани. Со средствами у него проблем не было, зато были огромные проблемы со средним офицерским составом, командирами и генералами. На юге...

  В своей истории русским народом была создана величайшая мировая государственность. Собственно, каждая по-настоящему великая нация стремится построить свой мир, свою цивилизацию, свою Империю. Национальные идеалы в таком образовании развиваются до определённой универсальности, на территории которой могут свободно чувствовать себя и все другие народы.  Государственнообразующая миссия, собственно, и появляется как результат формирования в русском ареале проживания идеалов правды, имперского порядка и справедливого общежития. Русский Мир сформировался как государственный путь между двумя крайностями: глобалистской и изоляционистской. Между всесмешением самобытных национальных организмов в глобалистском «мировом государстве» и замыканием в сугубо этнических границах и интересах.  Русская Империя позволила народам, вошедшим в её состав, сохранить своё национальное лицо, свою самобытную жизнь и одновременно участвовать совместно с русским народом в великих исторических событиях мировой истории.  Русская Империя — как высшее состояние государства — родилась из иерархии русских союзов (семьи, рода, сословия), а в дальнейшем, перерастая свои национальные границы, создала великий проект государственного и культурного объединения для внешних народов.  В состав Русской Империи входили как те территории и народы, которые завоевывались (либо для достижения «естественных геополитических границ», либо для обуздания «неспокойных соседей»), так и те, которые добровольно принимали идеал человеческого общества, которым жила сама Россия. Совершенно очевидно, что каждое государство наделено особым национальным духом, и в Империи этот «дух нации» получает выход на мировую арену как главное действующее лицо человеческой истории.    Национальная политика    России Роль национальной политики в Российской Империи во многом выполняли те религиозные установки, которые культивировались в государственных установлениях. Но были и определённые положения, которые могли быть названы и национальной политикой. Обычно народ, попадавший в лоно Российской Империи, оказывался в ситуации, когда с ним заключали договор о дальнейшем совместном проживании.  Если это было добровольное присоединение, то, как правило, элита кооптировалась в общероссийскую, а населению сохранялись те привилегии, которые у него были и до присоединения.  Если же имело место завоевание, то здесь Государь определял, какое будет дальнейшее административное и прочее устройство. Обычно и в этих случаях на завоёванных территориях сохранялись местные законы и традиции верований и быта. В дальнейшем, если лояльность к Империи и императорской власти сохранялась, то привилегии могли увеличиваться,...

Левые становятся всё более последовательными левыми. Наиболее радикальные марксистские и большевицкие идеи напрочь заменили национально-патриотическую риторику, некогда звучавшую на левом фланге. Коммунисты всё отчётливее говорят о современной России как о «капиталистическом зле», которое у них ассоциируется с фашизмом и нацизмом. Призывы к борьбе пока адресуются к некоему «капитализму», но не стоит обманываться, то же самое разрушительное революционное чувство коммунисты и прочие социалисты испытывают и по отношению к самой Российской Федерации.   Новые старые установки: против русских и за мигрантов  Поближе к даче всё более стареющего генсека 24 октября, в подмосковных «Снегирях», прошёл очередной пленум ЦК КПРФ. В выступлении 80-летнего и несменяемого вот уже 31 год вождя коммунистов мы снова услышали о борьбе с фашизмом, нацизмом, капитализмом и прочими националистами и правыми. Большая часть выступления Геннадия Зюганова ничем не отличается от выступлений всех предыдущих советских генсеков. Стилистика КПСС времён разложения СССР, воспроизводится самыми замшелыми оборотами, взятыми из старых блокнотов агитатора. Собственно, то чему смог научится товарищ Зю, в далёкие 70-80 годы, то он и воспроизводит с незначительными изменениями все годы своего нахождения у руля КПРФ. Длиннейший набор ритуальных пропагандистских оборотов, наконец доходит у докладчика до задач коммунистов на современном этапе — в части, озаглавленной «Выше знамя антифашистской борьбы». В первую очередь бороться Зюганов призывает с русскими националистами, потому что «как и сто лет назад, риторика националистов скрывает мурло капитала. Пока капитализм существует в России, под угрозой и наша страна. Тревожные симптомы известны. В их числе памятники Колчаку, оправдание Краснова и Шкуро, восхваление Солженицына и Шмелёва, переименование советских улиц и площадей, обеление разного рода приспешников фашизма. Такие факты многочисленны и не случайны. Борьба с этими явлениями — наш долг» (Зюганов. Исторический вклад социализма в разгром гитлеровского фашизма и японского милитаризма и задачи коммунистов на современном этапе). Было бы наивно сомневаться, что под риторикой борьбы с фашизмом коммунисты имеют в виду борьбу со всеми некоммунистическими политическими и общественными силами современной и исторической России. В извращённой пропагандистской опции левых — националисты, монархисты, любые некоммунисты — все «скрывают мурло капитала» или его передового отряда фашистов. Второй задачей у коммунистов идёт защита...

Доклад на конференции «Евразийство – идеология будущего» Ливадийский клуб, г.Ялта, 10.12.2021 г. В наше время само собой разумеющимся стало вести духовную генеалогию современного Евразийства от Николая Яковлевича Данилевского, Константина Николаевича Леонтьева и Федора Михайловича Достоевского, двухсотлетие со дня рождения которого мы недавно отметили. Собственно, сами основатели евразийства это неоднократно подчёркивали. Такая преемственность как бы подтверждается сходством между суждением великого писателя о двойственности русской души («русский не только европеец, но и азиат» и платформой сборника «Исход к Востоку», ставшей отправной точкой в формировании идеологии Евразийства.    Тем не менее, при внимательном сравнении концепций Данилевского и Николая Сергеевича Трубецкого, преемственность между ними представляется не столь однозначной.   Фёдор Михайлович Достоевский и Николай Яковлевич Данилевский идея ухода в Азию рассматривалась как шаг на пути обретения Русской цивилизацией самой себя. Как осознание дистанции между Западноевропейской цивилизацией и Восточно-европейской (Русской) цивилизацией. Но нигде у этих великих русских мыслителей нет даже намёка на то, чтобы воспринимать будущее России под знаком внехристианского цивилизационного проекта, в котором русский народ был бы всего лишь одним из «равных участников», а если говорить откровенно, то всего лишь строительным материалом нового космополитического общества. Проекта, в котором, как в случае с советским народом, ему отводилась бы роль гумуса и, в результате которого, он должен был бы пожертвовать собой ради чьих-то очередных завиральных идей, раствориться и исчезнуть как самостоятельный субъект.   Между тем один из основателей и столпов евразийства Трубецкой именно такую судьбу и видел предпочтительной для русского народа. В работе «Наследие Чингисхана», опубликованной в 1925 г. в Берлине, он отмечал, что в советской̆ внешней̆ политике проявляется «отказ от фальшивых славянофильских и панславистских идеологий, отказ от подражания империалистическим замашкам великих европейских держав. По отношению к Востоку впервые взят правильный тон, соответствующий̆ исторической сущности России – Евразии: впервые Россия признала себя естественной̆ союзницей азиатских стран... Во внутренней̆ политике следует отметить отказ от русификаторства, органически чуждого исторической стихии России...».   В другой своей работе («Общеевразийский национализм») он не менее откровенно писал: «...национальным субстратом того государства, которое прежде называлось Российской Империей, а теперь называется СССР, может быть только вся совокупность народов, населяющих это государство, рассматриваемая как особая многонародная нация и в качестве таковой обладающая своим...

Недовольство современных большевиков при возвращении дореволюционных названий русским улицам в русских городах абсолютно возмутительно и лишь иллюстрирует глубокую антинациональность всего левого движения. Двойные стандарты советских шовинистов совершенно безнравственны. Коммунисты любят прикрываться неким «патриотизмом»: мол, родное, советское переименовывают. На практике же такой псевдопатриотизм носит сугубо партийный характер. Советское любим, несоветское ненавидим. Это, товарищи коммунистические патриоты, не настоящий патриотизм, а узкопартийная идеологическая пропаганда, которая и не даёт вам стать русскими патриотами в масштабе тысячелетней Русской Империи. Нежелание своё, советское, скромно, с извинениями за пролитую русскую кровь поставить в общий русский исторический ряд, выдаёт в вас коммунистических шовинистов, которые своё противопоставляют общерусскому. Не желая ничему учиться и ни за что каяться в своей партийной истории. На самом деле никто так много, так вульгарно и так нескромно не переименовывал русские города и улицы в них, как это делали коммунисты, когда они были у власти. Причём в большевистской России переименовывалось всё — от частных пароходов и линейных кораблей Императорского флота до улиц и городов, включая столицу. У коммунистов хватило воинствующей русофобии даже переименовать нашу Родину — из России — в безликий интернационалистский СССР. И ничего, не поморщились. Не то что бы извинились. Сразу же с приходом к власти в революционном угаре Царское Село было переименовано сначала в Солдатское Село (1918), затем в Детское Село (1918), а потом в Детское Село имени товарища Урицкого (1918). Затем пошли переименования Николаевска в Пугачев (1918); Порохового Завода сначала в Ударник (1918), а затем в Красный Боевик (1919, Котовск с 1940); Романов-Борисоглебск в Тутаев (1918); Павловск в Слуцк (1919); Царёвококшайск в Краснококшайск (1919); Екатеринодар в Краснодар (1920): Царёвосанчурск в Санчурск (1923); Гатчину в Троцк; Орлов в Халтурин; Пржевальск в Каракол; Ямбург в Кингисепп; Верный в Алма-Ату (1921); Талдом в Ленинск; Асхабад в Полторацк и т. д. Интересно, что в 1923 году в административной комиссии ВЦИК под председательством одного из убийц Царской Семьи, Александра Белобородова, прошло обсуждение — по какому принципу делать переименования. Постановили переименовывать все населенные пункты, названные по имени церковного прихода (Богородское, Казанское и т. д.), в честь помещиков и когда «надо почтить в названиях...

Цыганский элемент нашей многонациональной мозаики в очередной раз подтвердил свою особенность. Ведь когда-то именно на этом примере наше общество впервые столкнулось с поведением агрессивной криминализованной диаспоры восточного типа, и поведение всех других диаспор нами оценивается именно в сопоставлении с этим образцом.   Мы видим определенную модель социальной и хозяйственной активности кочевого этноса, которая на языке российской этнологии кочевниковедения именуется экзополитарной моделью экзоэксплуатации.   Что это значит на практике?   Экзополитарность — это такой тип организации кочевых обществ, при которой весьма слабый порядок, степень управляемости и цивилизации внутри сообщества сочетается с сильным представительством этого сообщества вовне. Кочевая община может быть совершенно анархична, руководствоваться понятиями родоплеменного строя, но у нее есть хан, который направляет набеги вовне, требует у соседней дань и т.д.   А экзоэксплуатация — это такой тип хозяйства, при котором община или этнос выживают не за счет эксплуатации природы (земледелия, скотоводства, рыболовства, охоты, на худой конец), а за счет присвоения ресурсов других обществ. Этими способами присвоения могут быть насилие и грабеж, воровство и обман, наконец, торговля. Но поскольку честная торговля больших скорых барышей не приносит, требуя эквивалентности обмена, то это торговля либо с элементами обмана, либо запрещенными товарами (наркоторговля, контрабанда и т.д.).   Разумеется, модель экзополитарной эксплуатации использовало множество кочевых народов — гунны, тюрки, монголы, крымские татары… Но по большей части это была эксплуатация вооруженная, завоевательного типа. Кочевник приходил к земледельцу и требовал дань, получая ее, пока не слабел и не сменялся другим кочевником или не уничтожался земледельцем.   Случай цыган — это история попытки выживания экзополитарного сообщества и сохранения им экзоэксплуатационного хозяйства с позиции слабости. «Рома» (кстати, это самоназвание не имеет никакого отношения к римлянам) никогда и нигде не составляли большой завоевательной орды — будь так, они ненадолго бы прославились в истории, а затем погрузились в бездну забвения. Напротив, они всегда и всюду были меньшинством на грани неприкасаемости и, вытесненные в эту нишу, сосредоточили в своей среде множество криминальных и табуированных занятий — кражи, гадания, проституция, хотя, разумеется, занимались не только этим. Но если, будучи меньшинством, в обычных занятиях, таких как кузнечное ремесло, они составляли конкуренцию этническому большинству, то в криминальной сфере для них нашлась та общественная ниша, которая...

Основой марксизма на самом деле является не псевдоэкономическое учение о базисе и надстройке, и не "классовая борьба", а звериный шовинизм, ненависть к славянам, в частности русофобия, которая строится на теории "прогрессивных" и "реакционных" народов.   В "прогрессивные" Энгельс записывал немцев, венгров и поляков, а в "реакционные" всех остальных славян, в том числе и русских. Это ничем не отличается от "расовых теорий" других известных социалистов из 20 века, только обоснование ненависти было немного другое, хотя очень похожее.   Вот цитата Фридриха Энгельса от 13 января 1849 года, из статьи "Борьба мадьяр":   "Среди всех больших и малых наций Австрии только три были носительницами прогресса, активно воздействовали на историю и ещё теперь сохранили жизнеспособность; это — немцы, поляки, мадьяры. Поэтому они теперь революционны. Миссия всех других крупных и мелких племен заключается, прежде всего, в том, чтобы погибнуть в революционной мировой буре. И потому-то они теперь контрреволюционны.   При первом же победоносном восстании французского пролетариата..., австрийские немцы и мадьяры освободятся и кровавой местью отплатят славянским народам. Всеобщая война, которая тогда вспыхнет, рассеет этот славянский Зондербунд и сотрет с лица земли даже имя этих упрямых маленьких наций. В ближайшей мировой войне с лица земли исчезнут не только реакционные классы и династии, но и целые реакционные народы. И это тоже будет прогрессом".   А вот еще одна цитата Фридриха Энгельса от 14 февраля 1849 года, из статьи "Демократический панславизм":   "Речь идет не о братском союзе всех европейских народов..., а о союзе революционных народов против контрреволюционных, союзе, который может быть осуществлен не на бумаге, а только на поле сражения.   Чехам, хорватам и русским обеспечены ненависть всей Европы и кровавая революционная война Запада против них.   На сентиментальные фразы о братстве, обращаемые к нам от имени самых контрреволюционных наций Европы, мы отвечаем: ненависть к русским была и продолжает еще быть у немцев их первой революционной страстью; со времени революции к этому прибавилась ненависть к чехам и хорватам, и только при помощи самого решительного терроризма* против этих славянских народов можем мы совместно с поляками и мадьярами оградить революцию от опасности.   …тогда борьба, «беспощадная борьба не на жизнь, а на смерть» со славянством, предающим революцию, борьба...